Глава 6. Мифы Нарнии (продолжение).
читать дальше
Элиану в эту ночь поспать так и не удалось. Стоило ему закрыть глаза, как он сразу же видел людей в яркой одежде, зовущих его к себе, дабы «познать истинную любовь». Окончательно же он решил не спать вообще, услышав во сне фразу «Хотя, может быть, мы лучше научим твою красавицу-подружку?»
Усталость всё же взяла своё под утро; когда Странник проснулся от того, что его толкали чьи-то маленькие лапки, он обнаружил, что уже полдень.
– Мы знаем, кто сможет тебе помочь, Странник, – сказала Непоседа (а будила его именно она).
– И кто же? – зевая, спросил Элиан.
– Кит, – откуда-то сбоку раздался голос Ринкиса. – Последний говорящий кит во всей Нарнии – истребили калорменцы поганые всех его сородичей, словно скот бессловесный… Он знает всё о восточном океане, должен знать он и о короле Тириане. Найди его, храбрый воин.
– Как я это сделаю? Я ведь не смогу пересечь вплавь весь океан, – развёл руками Странник.
– Кит редко заплывает в цивилизованные воды, – сказал сатир. – Ищи его у самых далёких земель – у Недостопов, у Раманду… И да будет благословен путь твой, Странник.
– Можете ли вы ходя бы дать совет, как попасть туда?
– Отыщи корабль быстроходный. Мы дадим тебе камни самоцветные, что стоят дороже любых монет… Большего ты ожидал от нас, я вижу, – со вздохом молвил сатир, – но поверь – мы сделали всё, что смогли.
– В Тесной Гавани живёт один человек… он строит корабли, но не может спустить их на воду: слишком высока цена. Возможно, он поможет тебе, – сказала Непоседа.
Позавтракав и простившись с обитателями Заповедной рощи, Элиан отправился в путь. Непоседа вывела его из чащи и показала дорогу в город.
***
Сьюзен тоже провела всю ночь, не смыкая глаз. Калорменские молниевержцы, арестовавшие своего собрата-убийцу, были с ней очень обходительны и даже позвали врача, чтобы он помог перепуганной девушке прийти в себя. Врач дал ей выпить какой-то целебный отвар, от которого Сьюзен действительно стало полегче, и проводил её до каюты.
– Сейчас вам требуется полный покой, молодая леди. Я навещу вас завтра днём.
Шахматы, доставшиеся ей такой страшной ценой, Сьюзен спрятала в сумку и убрала в самый дальний угол.
«Что же мне делать? – думала она. – Искать дальше свои дары или же найти Подземье, где живут нарнианцы? Элиан… Будь он со мной, всё было бы проще…»
– Простые пути не всегда ведут туда, куда нужно, – снова услышала Сьюзен голос Аслана. – Иди туда, куда тебе подскажет сердце, и никогда не ошибёшься.
Слова Аслана подействовали на Сьюзен столь умиротворяюще, что она тут же заснула.
Проснулась она оттого, что в дверь кто-то постучал.
– Госпожа Сюзанна, откройте, пожалуйста! – просил кто-то тихим голосом. Сьюзен поднялась, быстро оделась и открыла дверь; на пороге стоял врач.
– Вы крепко спали, госпожа Сюзанна, – с улыбкой сказал он. – А значит, думается мне, ваше вчерашнее потрясение уже прошло.
– Да, мне уже лучше, мистер… – Сьюзен запнулась, вспомнив, что не знает его имени.
– Поджин, – пришёл ей на помощь врач.
– Мистер Поджин, – повторила Сьюзен. – Вы гном? – неожиданно спросила она. Вопрос, похоже, привёл врача в замешательство.
– Да, я гном, госпожа Сюзанна. Среди врачей сейчас вообще много гномов… Калорменцы не слишком преуспели в медицине, а к к нарнианцам они не хотят обращаться вообще – с одной стороны презирают их, с другой побаиваются: а вдруг их отравят? Вот и приходится нам, гномам, лечить их по тем же самым нарнианским рецептам, выдавая их за свои – скажи я, что отвар, которым вас вчера напоил, придумали в Нарнии, мне бы сразу отрубили голову…
Но как вы сумели так легко распознать, что я гном? Бороды я не ношу, да и, насколько мне известно, на Одиноких островах гномы не живут, – Поджин подозрительно посмотрел на Сьюзен.
– Я много читала о Нарнии… а ваше имя не похоже ни на нарнианское, ни на калорменское, мистер Поджин. Зато очень похоже на гномье.
– Хорошее же образование дают на этих островах, – всё ещё недоверчиво произнёс Поджин. – И в шахматы играть учат, и истории, и языкам…
– А на Континенте этому не учат? – искренне изумилась Сьюзен.
– Почему же не учат? Учат, – вздохнул Поджин. – Истории доблестных походов и завоеваний Калормена, мировому языку…
– Мировому языку?
– Да. Побывал я как-то в калорменской школе… они учат своих детей говорить совсем не так, как говорят сами. Больше того, если кто-нибудь случайно заговорит на настоящем калорменском, его засмеют учителя.
– На редкость цивилизованное обучение, – проговорила Сьюзен.
– Один из ребят назвал меня гномом, так учитель при всех устроил ему разнос и долго объяснял, что меня нужно называть не иначе, как «человек ниже среднего роста». А когда я попытался объяснить, что никакой я не человек, а гном, учитель только рассмеялся и сказал, что все разумные существа – люди. И говорящие животные – тоже люди…
– Как это?
– Я тоже спросил «как это». Мне и объяснили, что варвары, жившие в Северных землях, когда-то поклонялись животным, и демон-лев, правившей в тех краях, в наказание превратил каждое из их варварских племён в животных, которым они поклонялись. Так что правильно говорить не «говорящая собака», а «человек-собака»…
– А… для чего вы всё это мне рассказываете, мистер Поджин?
– Простите, госпожа Сюзанна, – вздохнул гном. – У меня так давно не было возможности выговориться… Я ведь помню, как всё было раньше, когда Нарнией правил король Тириан. – Поджин понизил голос до шёпота. – Я ведь даже был рядом с ним в его последнем бою… Хорошо, что калорменцы не интересуются прошлым гномов. Кто поверит гному?
Впрочем, мне пора идти. Я навещу вас еще раз следующим утром, госпожа Сюзанна, – гном поклонился и покинул каюту прежде, чем Сьюзен успела что-то сказать.
***
В Тесной Гавани только и было разговоров, что о вчерашнем разрушении Радужного дома. Версии были самые невероятные, вплоть до того, что это Таш покарал неверных, посмевших поминать имя демона-льва с Севера.
Элиан блуждал по городу уже не первый час, но так и не нашёл изобретателя. Когда он пытался узнать что-то у горожан, то в лучшем случае получал ответ вроде «да, был у нас такой, вот только где живёт – не знаю».
Остановившись на пересечении двух широких улиц, Элиан размышлял, куда бы пойти дальше, и тут кто-то тронул его за плечо.
– Добрый человек…
Странник обернулся и увидел неряшливо одетого немолодого калорменца.
– Что тебе нужно? – спросил Элиан.
– Добрый человек… Помоги несчастному старому ибн-Укли не умереть с голоду, – надтреснутым голосом проговорил калорменец. Странник достал из кармана горсть лесных орехов и яблоко (подарок Непоседы) и протянул старику.
– Спасибо тебе, добрый человек, – ибн-Укли сразу же откусил от яблока изрядный кусок.
– А скажи мне, почтенный ибн-Укли, не знаешь ли ты, где в Тесной Гавани живёт изобретатель кораблей?
– Как же, как же, знаю, – старик оживился. – А для чего он тебе понадобился, добрый человек?
– Мне… много рассказывали о нём. Я путешественник, странник… может быть, у него найдётся что-нибудь, что поможет мне в странствиях.
– О, я могу отвести тебя к нему, – заулыбался ибн-Укли, грызя яблоко. – Идём со мной.
Старик повёл Элиана какими-то переулками. Путь оказался не менее запутанным, чем в Заповедной роще, хотя идти по нему было не в пример легче. Наконец они вышли к самому океану, но в стороне от пристани.
– Вот здесь живёт изобретатель, – ибн-Укли показал на домик у самой воды. – Правда, сейчас его нет дома.
– А откуда ты это знаешь? – спросил Странник.
– Я это знаю, потому что он – это я, – захихикал ибн-Укли. – А тебя как зовут, юноша?
– Элиан. Я рад чести познакомиться с тобой, изобретатель ибн-Укли.
– Какая уж там честь, – не то усмехнулся, не то кашлянул старик. – Пройдём в дом, Элиан, и там ты расскажешь, зачем тебе понадобился старый ибн-Укли.
Они вошли в дом. Впрочем, домом он мог называться разве что по внешнему виду – в единственной (пусть и большой) комнате располагалась мастерская, и лишь в самом дальнем углу виднелась кровать.
– Ты собираешься плыть на восток? – изумился ибн-Укли, когда Странник ответил на его вопрос. – Там ведь живут ужасные чудовища, пожирающие корабли!
– Поэтому я и пришёл к тебе, изобретатель. Ибо никто во всей Тесной Гавани не желает отправиться на восток со мной.
Старик задумался.
– Я потратил всё, что у меня было, до последнего полумесяца, на новое изобретение – подводный корабль, – наконец сказал он. – Помоги мне закончить его – и я отдам его тебе. Всё будет лучше, чем отдавать его Компании.
– Компании? – переспросил Элиан.
– Позволь рассказать тебе одну историю, Элиан, – произнёс ибн-Укли и начал рассказ. Надеюсь, читатель не обидится на меня за то, что я перескажу его историю своими словами.
Оседдин ибн-Укли был среди тех учёных, что изучали фонарик короля Эдмунда. И именно он первым узнал, как работает электрическая батарейка. И быть бы ему одним из знаменитейших учёных Континента, если бы не одно прискорбное обстоятельство.
Ибн-Укли был простолюдином, которого и допустили-то до исследований только потому, что один учёный благородных кровей поручился за него. И именно этот учёный поступил совсем не благородно, присвоив открытие себе. Бедный ибн-Укли даже и поделать ничего не мог – кто поверит простолюдину, обвиняющему во лжи высокородного таркаана? Учёный, впрочем, оказался достаточно благородным, чтобы щедро вознаградить Оседдина.
На эти деньги ибн-Укли купил домик в Тесной Гавани, оборудовал мастерскую и продолжил заниматься изобретательством. А учёный таркаан организовал Электрическую Компанию, которая стала производить всё, что связано с электричеством – от карманных фонариков до молниемётов.
Изобретатель жил бедно – все деньги уходили в работу. Однажды он изобрёл мощный электрический двигатель; вскоре вести об этом дошли до Компании, и ибн-Укли навестил сам таркаан Тарик. Он уговорил изобретателя продать двигатель и все чертежи ему за хорошие деньги. Тому ничего не оставалось делать, как согласиться: когда нечего есть, долго над такими предложениями не думают.
Тарик и его Компания поставили ибн-Укли в незавидное положение. Ему приходилось за бесценок продавать Тарику великолепные изобретения, которые приносили Компании огромные барыши, и постоянно жить впроголодь, тратя всё на новые изобретения, которые он мог бы продать…
– Честно тебе скажу, Элиан – я готов продать подводный корабль кому угодно, лишь бы он не достался Тарику, – со вздохом закончил ибн-Укли.
– Хватит ли тебе этого? – спросил Элиан, высыпав на стол самоцветы. Изобретатель, радостно вскрикнув, схватил рубин.
– Как раз рубина мне и не хватало, чтобы закончить корабль! – воскликнул он. – Пойдём со мной, – ибн-Укли схватил Элиана за руку и куда-то потянул; Элиану ничего не оставалось, как пойти за ним.
Они вышли через другую дверь и спустились к воде. На мелководье покачивался корабль, чем-то напоминавший по форме батискафы, какие строили на Земле. Ибн-Укли проворно забрался в корабль, затем поманил туда Странника.
– Я изобрёл световой руль, – сказал изобретатель. – Ума не приложу, как он работает, но если поворачиваются вот эти линзы, – он показал на линзы, расположенные под рулём, – то поворачиваются и маневровые двигатели, которые находятся по бокам. Но не всегда, а только под действием красного цвета. Я пробовал красные стёкла, но руль работал очень плохо, а то и вовсе не работал. Тогда я понял, что нужен более насыщенный красный цвет…
Ибн-Укли установил рубин куда-то внутрь своей чудо-установки, затем тронул руль. Маневровые двигатели тут же повернулись вслед за его движением.
– Работает! Работает! – старик-изобретатель заключил Элиана в объятья. – Теперь нужно испытать её!
Испытания затянулись до самого вечера. Корабль прекрасно всплывал и погружался, поворачивался во все стороны, плыл даже «вниз головой»… Все эти трюки так утомили Оседдина и Элиана, что спать они улеглись, едва добравшись до домика-мастерской.
На следующее утро Элиан, проснувшись, сразу же заподозрил неладное. Осторожно выглянув в окно, он увидел, что у самой воды стоит калорменский стражник с «громобоем».
Странник растолкал ибн-Укли.
– Похоже, за лодкой явился твой старый друг Тарик, – зашептал он, когда старик открыл глаза.
– Тарик? Ну, посмотрим, что он сделает, – с некоторым опозданием ответил ибн-Укли. – Лодка уже не моя, она твоя…
– Боюсь, это только облегчит ему задачу, – вздохнул Элиан. – Скорее всего, он просто отберёт у меня это корабль даром.
Странник непроизвольно положил руку на кинжал Люси. Ибн-Укли тем временем поднялся и вышел на улицу.
– Что нужно доблестному воину Таша от скромного учёного? – спросил старик, слегка поклонившись.
– Меня прислал таркаан Тарик, чтобы приобрести для Компании твоё новое изобретение, Оседдин ибн-Укли, – ответил стражник.
– Сколько же предлагает почтенный таркаан, о воин?
– Пять тысяч полумесяцев.
Разговор был больше похож на ритуальный обмен фразами; Элиану подумалось, что именно так старый Оседдин продал свои предыдущие изобретения. Но в этот раз ритуал нарушился.
– Я с удовольствием бы продал мой корабль Компании, о благородный молниевержец, но не могу – его у меня уже купили.
– Что?! – стражник опешил, но быстро совладал с собой и зашагал к ибн-Укли. Стремительно преодолев разделявшее их расстояние, стражник схватил изобретателя за грудки. – Кому ты продал машину?!
– Он продал её мне, – Странник показался из-за двери.
– Ты ещё кто такой? – рявкнул стражник, отпустив старика.
– Я путешественник. А корабль господина ибн-Укли поможет мне путешествовать, поэтому я и купил его, – развёл руками Элиан.
– Ты продашь его Компании за пять тысяч полумесяцев, – это было скорее утверждение, чем вопрос.
– Не пойдёт, – покачал головой Элиан. – Я купил этот корабль за десять тысяч – чего ради мне продавать его вдвое дешевле?
– А не продашь – у тебя заберут его бесплатно! – калорменец вскинул молниемёт. Оседдина, пытавшегося помешать ему, он оттолкнул, да так, что тот упал навзничь.
– Да, нехорошая получается сделка. – Странник оставался абсолютно спокоен, что ещё более вывело стражника из себя.
– Пять тысяч полумесяцев – или умрёшь!
Всё произошло стремительно. Элиан потянулся к кинжалу, стражник выстрелил; молния поразила Элиана и… погасла, не причинив тому никакого вреда; Странник выхватил кинжал и метнул его в калорменца, попав точно в сердце.
– Пришлось-таки пустить тебя в ход… – прошептал Элиан. Ибн-Укли тем временем поднялся и подобрал молниемёт.
– Нам нужно бежать, Элиан, – прохрипел он. – Тарик этого так не оставит…
Странник вытащил кинжал из тела калорменца, быстро обтёр его и убрал в ножны.
– На корабль! – изобретатель побежал к воде так скоро, как только мог. Элиан, краем глаза заметивший вдалеке ещё нескольких «громовержцев Таша», бросился за ним. Ввалившись в корабль, они наглухо задраили люк.
– Правь на восток, – негромко сказал Элиан. – Там нас не найдут.
Ибн-Укли, бросив молниемёт в угол, сел за управление. Корабль быстро набрал скорость, затем погрузился под воду.