Freddie Mercury. Life In His Own Words
Глава 4Глава 4.
"Нас заставляли идти на компромиссы, но резать песню мы не станем никогда!"
Я давно хотел создать что-то подобное Bohemian Rhapsody. Я не задумывался над этим при записи первых трех альбомов, но на четвертом почувствовал, что время пришло.
На самом деле я просто собрал вместе три разных песни. Я всегда хотел сделать что-то оперное, где в начале устанавливается настроение, потом идет роковая часть, внезапно прерывающаяся оперной - жестокое отступление - а потом возвращается к исходной теме. Я не знал ничего об опере, так, только мелочи. Я хотел сделать то, что могла бы исполнить Queen. Я не пытался утверждать, что это настоящая опера, естественно, нет - ей далеко до "Волшебной флейты". Я не говорил, что являюсь фанатиком оперы и знаю о ней все, я просто хотел сделать оперу в рок-н-ролльном смысле слова. Почему нет? Я сделал все, что позволяли мне мои ограниченные способности.
Мне нравится считать, что мы прошли через рок-н-ролл, и нет никаких границ. Все открыто, особенно сейчас, когда все исследуют новые территории. Я пытался это делать многие годы. Никто не обращался к балету. Это звучит очень необычно и экстремально, но я знаю, что придет время, когда так станут делать все. Я попробую это, и если не получится, значит, не судьба. Попробую что-нибудь другое.
Я долго обдумывал "Рапсодию", она не из воздуха появилась. Некоторым песням нужен такой вот помпезный антураж. Мне пришлось работать, как сумасшедшему. Я хотел песню такого типа. Я провел кой-какие исследования. Хотя это была своего рода насмешка, квази-опера, я все равно хотел, чтобы это была песня в духе Queen. Я очень доволен оперной частью. Я хотел сотворить что-то необычное с вокалом, потому что нас постоянно сравнивали с другими, что очень глупо. Если вы вслушаетесь в оперную часть, ее сравнить просто не с чем, к чему мы и стремились.
Хотите немного секретов ремесла? Пожалуйста. Это была сложнейшая задача, потому что мы записали три отдельных части, а потом собрали их вместе. Над каждой из них пришлось немало покорпеть. Оперная секция в середине была самой сложной, потому что мы решили воссоздать оперные гармонии втроем с Брайаном и Роджером. Пришлось делать очень много наложений. По-моему, мы втроем записали то ли 160, то ли 200 голосов.
В середине была строчка: "No, no, no!", там, где партия "поднимается", мы там раз сто пятьдесят до посинения пели эту строчку: "No, no, no, no, no, no, no!" Тогда студии были 16-дорожечными. Сейчас уже появились 24-дорожечные, 32-дорожечные, даже больше. Мы сделали столько наложений на 16-дорожечной студии для этой песни, что пленка стерлась до прозрачного состояния. И, по-моему, даже порвалась в двух местах.
Было ОЧЕНЬ много работы. Я все продумал, и я заставлял Роджера, Брайана и Джона играть какие-то проходы, а они спрашивали: "Что, черт возьми, тут происходит?" Например, они играли один аккорд, потом долгая пауза, они говорили: "Это же чушь какая-то!" Но я знал, что и когда должно быть сыграно. Запись заняла целую вечность.
Сейчас я разобью некоторые иллюзии. Это была просто еще одна песня, которую я сочинил для альбома среди прочих. На ранних стадиях я чуть от нее не отказался, но потом получилось то, что получилось.
Множество людей не любят Bohemian Rhapsody, но с чем ее можно сравнить? Назовите хоть одну рок-группу, выпустившую оперный сингл. Я не могу назвать никого. Но мы не выпускали оперный сингл только для того, чтобы стать единственной группой, сделавшей это. Просто так получилось.
"Рапсодия" была целой эрой, она была своевременна. Если честно, не думаю, что она стала бы таким хитом, если бы мы выпустили ее сегодня. Я не пытаюсь быть скромным; просто тогда для такой величественной песни было самое время. Просто думаю, что если бы она не была написана, то сейчас я бы не стал ее писать, потому что знаю, что происходит вокруг. Вот почему я пишу песни вроде Body Language [1982]. Я не считаю, что Body Language сильно уступает "Рапсодии", если вы понимаете, о чем я. Думаю, эта песня так же хороша, но по-своему.
Если люди думают, что из-за огромного успеха я внезапно вернусь назад и напишу подобие Bohemian Rhapsody, они ошибаются. Я ни в коем случае так не сделаю. Нужно постоянно выпускать что-то свежее и хорошее. Если не можешь выпустить что-то хорошее, когда это необходимо, забудь об этом. Нельзя жить одним прошлым, и я не пытаюсь жить одной Bohemian Rhapsody.
Мы рассматриваем наш продукт как песни, нам плевать на синглы и альбомы. Мы просто выбираем самое лучшее. Мы смотрим на все в целом, чтобы убедиться, что альбом будет хорошим. Мы думали, что Bohemian Rhapsody - очень сильная песня, поэтому выпустили ее. Было очень много споров по этому поводу. Кто-то посоветовал обрезать ее, потому что пресса считала, что мы выпустим трехминутный сингл, но резать ее не было смысла - это было бы неправильно. Мы хотели выпустить ее, чтобы показать, что такое Queen на сегодняшний момент. Это наш сингл, а после него вы получите альбом.
Выбрать песню для сингла всегда сложно. Нет такой вещи, как гарантированный хит. Я сказал бы, что с "Рапсодией" мы очень рисковали, и риск оправдался. Мы стали решать, что выпустить на сингле, когда написали где-то половину альбома. Было несколько вариантов. Мы даже подумывали над The Prophet's Song, но потом все-таки решили выпустить "Рапсодию".
Это был очень большой риск. Людям с радио песня сначала не понравилась, потому что была слишком длинной, и фирмы грамзаписи сказали, что не рискнут ее выпускать. После того, как я практически собрал вместе три песни, у меня попросили разобрать их обратно. Представляете? Длина в шесть минут могла означать то, что радиостанции отказались бы ее играть. Люди нам говорили: "Вы с ума сошли! Они никогда ее не поставят! Услышите только несколько первых тактов, а потом они уберут громкость". Было много споров. В EMI вообще все были в шоке: "Шестиминутный сингл? Да вы шутите!" - сказали они. Но в конце концов все прошло как надо, и я был очень рад.
Было очень много разговоров, чтобы обрезать песню для радио, но мы настаивали, что она станет хитом только целиком. Нас заставляли идти на компромиссы, но резать песню мы не станем никогда. Зачем это делать, если песня ухудшится? Они хотели обрезать ее до трех минут, но я сказал: "Ни в коем случае! Или выпускать ее полностью, или не выпускать вообще. Или она останется как есть, или забудьте о ней!" Она была бы либо оглушительным провалом, либо же люди послушали бы ее, купили, и она стала бы хитом. К счастью, она стала большим хитом.
Между нами четверыми есть консенсус. Все решается в спорах. Мы приняли верное решение с Bohemian Rhapsody, но не стоит говорить, что мы всегда правы - это не так. Все могло бы пойти совсем по-другому.
Всегда есть элемент риска, и мне это нравится. Из этого и получается хорошая музыка. Мы всегда рисковали. И это один из способов доказать зрителям, что мы уверены в песне. Я чувствовал, что если "Рапсодия" станет успешной, ее будут уважать. Это была песня крайностей, и, думаю, ее успех или провал тоже принял бы крайние формы. Она проложила для нас дорогу и открыла двери на куда более широкий рынок. Я на самом деле думаю, что наша музыка становится еще более разнообразной, так что мы можем понравиться большему числу людей. На наши концерты ходят люди самых разных возрастов.
Мы постоянно рисковали головой. Еще на альбоме Queen II 1974 года. На том альбоме мы столько всего необычного сделали, что люди стали говорить: "Дерьмо какое-то, слишком много вокала, слишком много всего". Но это и есть Queen. После Bohemian Rhapsody они наконец поняли, что Queen такая и есть. Наконец-то поняли!
Люди считают эту песню нашим пиком, потому что они думают: "Как Queen смогут это превзойти?" Но они смотрят на это только с точки зрения продаж. Да, это одна точка зрения, но я считаю, что с точки зрения сочинения песен и студийной работы мы уже превзошли себя "тогдашних".
Люди все еще спрашивают меня, о чем Bohemian Rhapsody, а я не отвечаю. Мне кажется, она тогда потеряет таинственность, которую создали вокруг нее люди. "Рапсодия" - одна из песен, которые окутаны чувством фантазии. Мне кажется, люди просто должны слушать ее, думать над ней, а потом решить, что она для них значит.
Очень не люблю анализировать свои песни. Никогда не спрашивайте меня о моих текстах. Люди спрашивают: "Зачем ты написал этот текст, и что он значит?" Я не люблю объяснять, о чем я думал, сочиняя песню. Мне кажется, это ужасно. Я сочиняю не для этого.
Мне не хочется ее анализировать. Я предпочитаю, чтобы люди сами интерпретировали ее - сами "вписывали" туда то, что им нравится. Я просто пою песню. Я сочиняю песни, записываю их, продюсирую, а покупатели пусть понимают их, как хотят. Мы не обязаны ставить на наши продукты этикетки. Было бы очень скучно, если бы мы все четко объяснили, и все знали, о чем та или иная песня. Мне нравится, когда люди думают своей головой. Думаю, если бы я проанализировал все тексты, это было бы очень скучно для слушателей и развеяло бы не одну иллюзию.
Конечно, в каком-то смысле я горжусь Bohemian Rhapsody. Я много чем горжусь. Больше всего я горжусь тем, что до сих пор нахожусь здесь, хотя прошло уже столько времени.