Защищая ДарвинаМеня часто спрашивают, чем я зарабатываю на жизнь. Когда я отвечаю, что я профессор в Кентуккийском университете, неизбежно следует второй вопрос: "Что вы преподаете?" Обычно ответ на такой вопрос очень прост, и после этого начинается вежливый разговор, но я обычно готовлюсь к негативной реакции. По крайней мере в половине случаев мой собеседник отшатывается, когда я отвечаю "Теорию эволюции"; часто разговор вообще завершается, как только я произношу слово на букву "э". Иногда кто-то возражает: "Но ведь никаких доказательств эволюции нет". Или настаивает: "Это просто теория, почему ей учат?"
На этом месте я, по идее, должен просто развернуться и уйти, но учитель во мне не позволяет этого сделать. Я обычно хватаю наживку и объясняю, что эволюция - это доказанный факт и основа всей биологии. Если я в хорошем настроении, то под конец разговора предупреждаю: чем меньше людей понимают теорию эволюции, тем больше людей погибнут. Иногда, когда собеседник все же пытается доказать мою неправоту, я с удовольствием заваливаю его кучей фактов, демонстрирующих, что я очень даже прав.
Некоторые коллеги спрашивают, зачем я вообще пытаюсь что-то изменить, словно это я - провокатор. Я напоминаю им, что теория эволюции - краеугольный камень нашей науки, и мы просто не можем не объяснять ее. Мы же не избегаем слова на букву "г", рассуждая о теории гравитации, или слова на букву "к", говоря о клеточной теории. Так зачем же воздерживаться от разговоров об эволюции, особенно в ее защиту? В конце концов, моя важнейшая миссия как биолога - улучшить качество преподавания теории эволюции.
Преподавать теорию эволюции в Кентуккийском университете - значит преподавать в учреждении с богатой историей борьбы за обучение теории эволюции. Первая попытка принять антиэволюционный закон (продвигаемый Уильямом Дженнингсом Брауном) состоялась именно в Кентукки в 1921 году. В нем предлагалось законодательно запретить преподавание теории эволюции. Тогдашний президент университета, Фрэнк Маквей, посчитал это угрозой свободе ученого сообщества. Три преподавателя - зоолог Уильям Фанкхаузер, геолог Артур Миллер, преподававший теорию эволюции, и философ Гленвилль Террелл, - присоединились к битве на стороне Маквея, чтобы не дать законопроекту стать законом. Они рискнули своими должностями. Благодаря их усилиям антиэволюционный билль не прошел - 42 голоса против 41. После этого антиэволюционное движение переключило внимание на Теннеси.
Джон Томас Скоупс тогда был студентом Кентуккийского университета и наблюдал за усилиями трех своих любимых учителей и президента Маквея. "Обезьяний процесс" в Дайтоне, штат Теннеси, где Скоупс работал преподавателем на замене и добровольно согласился пойти под суд, - состоялся несколько лет спустя во многом благодаря влиянию его наставников, особенно Фанкхаузера. Скоупс писал в своих мемуарах "Центр шторма": "Учителя, а не предмет, подогрели мой интерес к науке. Доктор Фанкхаузер... был очень простым человеком, который так великолепно преподавал зоологию, что для последнего экзамена даже не приходилось ничего зубрить: в конце семестра у студентов в голове была четкая и всеобъемлющая картина, написанная Фанкхаузером".
Когда мне двадцать лет назад предложили работу в университете, я поначалу колебался. Я должен был вести у трех секций студентов (каждая из которых состояла примерно из 300 человек) биологию как непрофилирующий предмет, а всего за год через меня должны были пройти 1800 студентов. Мне не особо хотелось читать лекции аудитории, которую биология вовсе не интересовала и которая вообще на эти лекции пришла только потому, что для первокурсников это обязательный предмет.
А потом я услышал интервью знаменитого эволюционного биолога Э.О. Уилсона, в котором он объяснил, почему, будучи старшим профессором - и одним из самых знаменитых биологов в мире, - он продолжает преподавать непрофильную биологию в Гарварде. Уилсон объяснил, что биология для непрофильных студентов - это один из важнейших научных предметов вообще. Он считал, что на лекции будут ходить многие будущие лидеры этой страны, и это последний шанс привить им интерес к науке и биологии. Меня тронули слова Уилсона, к тому же я знал, что когда-то на этой должности преподавал Уильям Фанкхаузер, так что я все же согласился. Впрочем, меня очень нервировала необходимость обязательно добиться успеха - если из меня выйдет плохой учитель, то будущий "Скоупс" уйдет из моего класса, ничем не вдохновленный.
много, важноЯ довольно рано понял, что многие учителя неправильно строят вводный курс по биологии. Слишком часто теорию эволюции читают в последнюю очередь, в качестве автономного "юнита" в конце семестра. Я быстро пришел к выводу, что раз теория эволюции - основа всей биологии, ее нужно читать в самом начале, а затем постоянно повторять в течении семестра. Знаменитый генетик Феодосий Добржанский говорил: "Ничего в биологии не имеет смысла без эволюции". Другими словами, как еще нам объяснить, что ДНК шимпанзе и людей совпадают на 99 процентов, равно как и белки в их крови и мышцах? Почему эти же белки немного другие у горилл и орангутанов и совсем другие - у золотых рыбок? Лишь теория эволюции может пролить свет на эти вопросы: мы, люди - человекообразные приматы. Вместе с другими человекообразными приматами (гиббонами, шимпанзе, гориллами, бонобо и орангутанами) мы происходим от общего предка.
Вскоре все темы и лекции в моем классе стали строиться на теории эволюции и объясняться с эволюционной точки зрения. Вводный курс по биологии для непрофильных студентов превратился в курс теории эволюции для непрофильных студентов. Вскоре голосистое меньшинство студентов стало резко возражать: "Меня очень оскорбляют ваши лекции об эволюции! Те, кто верят в сотворение, не невежественны в науке! У вас нет права силой навязывать нам теорию эволюции. Ваша работа - учить нас теории, а не "факту, в который верят все умные люди"!" И еще: "Эволюция - это не доказанный факт. Ее нельзя преподавать так, словно она на самом деле доказана. Она не наблюдаема в количественном отношении и, следовательно, не является наукой".
Мы живем в стране, которая находится на втором с конца месте среди развитых стран по доле населения, которая согласна с теорией эволюции, уступая только Турции. Примерно половина американцев отрицает те или иные аспекты эволюции, считает, что Земле меньше 10 000 лет, а люди жили вместе с динозаврами. Там, где я живу, "эволюция" практически считается синонимом атеизма, и многие искренне верят, что я учу студентов опасной ереси. Местный пастор, с которым я никогда не встречался, написал статью, в которой жаловался, что я не просто преподаю теорию эволюции и игнорирую креационизм - я еще и подаю это как альтернативную, нехристианскую религию.
Некоторые студенты, поступающие на мой курс, уже согласны с теорией эволюции. Они не очень много о ней знают, но стремятся узнать больше. С другой стороны, есть студенты, которые твердо уверены, что эволюции не существует, но им приходится ходить на мои лекции, потому что этого требуют правила колледжа. Наконец, есть студенты, у которых нет четко оформившегося мнения, но они относятся ко всему непредвзято. Именно до этих студентов я надеюсь достучаться, представив им убедительные и подавляющие доказательства, при этом не оскорбив и не оттолкнув их.
Некоторые студенты очень легко оскорбляются. На одной лекции студент задал вопрос, который я слышал уже много раз: "Если мы произошли от обезьян, почему обезьяны до сих пор существуют?" Я всегда отвечал и отвечаю одинаково: мы не произошли от обезьян. Люди и обезьяны произошли от общего предка. Одна часть популяции эволюционировала в одну сторону, и получились современные обезьяны, а другая - в сторону людей. Это объяснение удовлетворило большинство студентов, но не всех, так что я попробовал еще одно. Я попросил студентов подумать вот над чем: католики - древнейшая христианская конфессия; если протестанты произошли от католиков, почему католики до сих пор существуют? Некоторые студенты рассмеялись, некоторым после этого примера ситуация стала яснее, некоторые явно оскорбились. Через пару дней после лекции ко мне подошел один студент и сообщил, что я неправ насчет католиков. Он сказал, что первыми христианами были баптисты, и это ясно сказано в Библии. Так ему сказала мать. Я спросил, в каком месте Библии это сказано. Он злобно посмотрел на меня, сказал: "Иоанн Креститель (John Baptist) же!", после чего ушел.
Чтобы по-настоящему понять эволюцию, нужно сначала понять науку. К сожалению, одно из самых неверно используемых сегодня слов - еще и одно из самых важных для науки: "теория". Многие считают (совершенно неверно), что "теория" - это антоним "факта". Национальная академия наук дает краткие определения этих важнейших слов: факт - научное объяснение, которое было проверено и подтверждено так много раз, что убедительных причин снова его проверять больше нет; теория - всестороннее объяснение какого-либо аспекта природы, основывающееся на большом количестве доказательств, которые позволяют сделать проверяемые и фальсифицируемые прогнозы.
В науке бывает так, что что-то является одновременно и теорией, и фактом. Мы знаем о существовании патогенов - это факт; теория микробов предоставляет проверяемые объяснения природы заболеваний. Мы знаем о существовании клеток - это факт; клеточная теория предоставляет проверяемые объяснения работы клеток. Точно так же мы знаем, что эволюция - это факт, и что эволюционные теории объясняют биологические паттерны и механизмы. Покойный Стивен Джей Гоулд высказался по этому поводу лучше всего: "Эволюция - это теория. А еще это факт. Факты и теории - это разные вещи, а не ступени в некоей иерархии точности. Факты - это данные о мире. Теории - структуры идей, которые объясняют и интерпретируют факты".
Теория - это самый важный и мощный инструмент из всех, что есть в распоряжении науки, но неученые извратили и размыли смысл слова - оно вне научных кругов означает предчувствие, предположение или идею. Поэтому очень многие считают, что фраза "эволюционная теория" на самом деле означает "эволюционная чуйка".
Что неудивительно, первую неделю лекций я провел за отделением теории от фактов, а также за определением других важнейших терминов. Но больше всего меня ужасают некоторые из моих коллег - они, будучи учеными, при этом не понимают смысла слова "теория". Когда я пару лет назад готовился вести теорию эволюции у второкурсников, коллега-биолог спросил меня, какой подход я изберу для объяснения эволюции. Если точнее, он спросил, как я буду преподавать эволюцию - как теорию или как факт. "Я буду преподавать эволюцию и как теорию, и как факт", - ответил я, с трудом скрывая раздражение. Неважно. Коллега просто ушел, наверняка усомнившись в моей компетентности.
После объяснения научных основ я излагаю дарвиновскую теорию эволюции. Чарльз Дарвин был, конечно, не первым и не единственным, кто говорил об эволюции; до него об эволюции рассуждали и другие, в том числе его дед Эразм Дарвин, писавший об изменениях в потомстве. Позже, пока Чарльз искал в Англии доказательства естественного отбора - одной из самых красноречивых научных теорий всех времен, - Альфред Рассел Уоллес тоже разрабатывал похожую теорию во время путешествий по Индонезии. Но один лишь Чарльз Дарвин продвинул теорию изменений в потомстве, высказав смелую идею, что все существа происходят с одного древа жизни и, соответственно, имеют общего предка. Кроме того, он дал нам теорию полового отбора, которая объясняет, какое влияние на эволюцию оказывает конкуренция за половых партнеров, а также выбор партнеров. Слишком часто на вводных курсах внимание уделяют только естественному отбору и изменению в потомстве. Кроме того, я рассказываю о дарвиновских теориях градуализма (в том числе о нюансах прерывистого равновесия), происхождения от общего предка, размножения видов и полового отбора. Я подчеркиваю, что пять теорий объясняют схемы развития эволюции, а естественный и половой отбор - это механизмы, которые двигают эволюцию.
После того, как я объясняю обе "красных нити" своей учебной программы - основные научные доктрины и эволюционную теорию, - я связываю их вместе и нанизываю на них весь основной семестр. Я выбираю примеры, которые привлекают внимание класса, например, о злоключениях белоклювого дятла, которого еще называют "птицей Господа Бога" за величественную внешность. История о том, как птицы гибли из-за потери среды обитания и охоты и как все усилия спасти их от вымирания провалились, захватывающая и трагичная. Она привлекает внимание студентов, и мы обсуждаем, как теория эволюции объясняет, почему эта североамериканская птица очень похожа на группу крупных южноамериканских дятлов, а также на "белоклювов" из Старого Света. Студенты выдвигают гипотезы, объясняющие этот феномен, и определяют, какие нужны доказательства, чтобы подтвердить или опровергнуть эти гипотезы. Они собирают факты и используют все дарвиновские теории, чтобы объяснить, почему похожие группы больших дятлов, у многих из которых твердые белые клювы, живут на трех разных континентах. Вот так переплетается научный подход и эволюционная теория - такой подход, по моему мнению, жизненно необходим для преподавания биологии на всех уровнях. Он не уклоняется от публичной борьбы с преподаванием теории эволюции, а смотрит ей прямо в глаза. С этой целью я ввожу в программу еще и эволюцию человека - этой темы, как ни странно, избегают многие преподаватели эволюционной теории.
У меня очень редко бывают студенты из штата Кентукки, которым рассказывали об эволюции человека в школе. Те, кому все же рассказывали, чаще всего учились в крупных городах вроде Луисвилла и Лексингтона. Учитывая, насколько легко спровоцировать родителей, об эволюции человека очень редко рассказывают в старших классах школы; когда я только приехал в Кентукки, меня это просто поразило. Я наивно считал, что этому учат всех школьников. Мне очень повезло, что я ходил в Центральную школу в Омахе, штат Небраска, где были отличные преподаватели естественных наук, вдохновлявшие своим примером. Они никогда не избегали противоречивых тем, связанных с их дисциплиной. Один учитель - Крайтон Штайнер, "мой личный" Фанкхаузер, которого, к сожалению, я не успел поблагодарить до его смерти, - преподавал биологию, науку о Земле и антропологию. Один семестр антропологии он полностью посвятил эволюции человека. Увлечение Штайнера эволюцией подогрело и мой интерес к этой теме. Он стал первым, кто рассказал мне о старой, как мир, борьбе между наукой и религией, и что в сердце конфликта находится именно эволюционная теория. Он помог мне понять, что защищать науку и эволюцию - это обязанность.
Человеческая эволюция - величайшая из когда-либо рассказанных историй. Она объясняет, как мы появились. История о наших предках и их эволюционном вкладе в наше существование - очень интересная часть семестра. Австралопитек, гомо хабилис, гомо эректус - я хочу, чтобы мои студенты узнали об этих потрясающих существах, а также о многих других, которых открыли уже после того, как я окончил школу. Рассказ о нашей эволюционной истории увлекает многих моих студентов - а кое-кого, напротив, очень злит. Во время одной лекции на заднем ряду вскочил какой-то студент и крикнул на всю аудиторию, что Дарвин на смертном одре отрекся от теории эволюции - этот миф специально распространяют креационисты. Затем студент добавил, что все, что я сказал на своих лекциях - ложь, и выбежал из аудитории, захлопнув за собой дверь. Через несколько лет на той же лекции другая студентка с последнего ряда тоже крикнула мне, что я лгу. Она сказала, что не было найдено ни одного скелета "переходных видов" - несмотря на то, что я показывал фотографии многих переходных видов в течение семестра. Многих одноклассников шокировала ее воинственность, особенно когда она тоже выбежала из аудитории, захлопнув за собой дверь. Многие студенты просто внезапно встают и уходят, узнав, что тема лекции - эволюция человека.
На лекциях я привожу множество примеров того, как эволюционная теория объясняет биологические явления, а ближе к концу семестра мы затрагиваем тему эволюционной медицины. Я фокусируюсь на четырех основных пунктах: наше эволюционное наследие влияет на современные проблемы со здоровьем; избыточное использование антибиотиков приводит к тому, что патогены становятся к ним устойчивы; отношение к болезненным состояниям (температура, кашель, чихание, диарея, рвота) как к симптомам заболевания могут нанести вред нашему здоровью, а вот если к ним относиться как к адаптации и позволить им идти своим чередом (если только состояния не острые), это может быть полезно для здоровья; наконец, как экологическое явление "коридоров" (отказ от мытья рук, открытое чихание и кашель, рукопожатия, незащищенный секс) помогает патогенам легко распространяться и развивать сильную вирулентность, а вот поддержание "барьеров" (мытье рук, прикрывание рта при чихании и кашле, отказ от рукопожатий, использование презервативов) заставляет патогены развивать слабую вирулентность.
Если небольшая температура появляется в качестве адаптации, чтобы "зажаривать" патогены, а кашель, чихание и диарея - для того, чтобы вывести их из организма, не стоит с помощью лекарств подавлять эти адаптации. Точно так же, если вирулентная разновидность патогена убивает своего носителя, а потом переходит к другому носителю через "коридор", развивается более сильная вирулентность. Но вот если барьер препятствует распространению патогена, то самые вирулентные из них умирают вместе с носителем, и выживают лишь менее вирулентные формы.
Эволюционная медицина отлично объясняет, почему важна эволюция. Студенты понимают, что непонимание эволюции может быть опасно для их здоровья. Если бы все понимали, что патогены развивают посредством эволюции (а не вырабатывают) сопротивляемость антибиотикам, если их использовать избыточно и в тех случаях, когда это необязательно, у нас было бы куда меньше проблем с неэффективными антибиотиками и резистентными патогенами.
Чтобы объяснить эволюционное наследие, я говорю, что наша физиология предназначена для диеты охотников-собирателей и не адаптирована для современной западной диеты - и это одна из причин, по которой ожирение, диабет и другие недуги становятся все более серьезной проблемой. Кроме того, я замечаю, что у довольно значительного числа моих студентов проблемы с нижней частью спины - казалось бы, для таких молодых людей это очень странно. Объяснение простое: позвоночник появился в результате эволюции 500 миллионов лет назад как горизонтальная поддерживающая структура, с которой свисали внутренние органы (по сути - подвесной мост, противостоящий силе притяжения). Но семь миллионов лет назад наши предки превратились в прямоходящих существ с вертикальным позвоночником. Наша спина больше не компенсирует силу притяжения, так что внутренние органы давят на нижние конечности. Из-за отсутствия горизонтальной поддерживающей структуры мы страдаем от болей в пояснице, разрывов межпозвоночных дисков, геморроя, грыж и варикозного расширения вен.
После семестра, наполненного доказательствами теории эволюции, сдобренными дозой эволюционной медицины, вы, наверное, подумаете, что абсолютно все студенты поймут теорию эволюции и примут ее как факт. К сожалению, это не так. По-прежнему остаются люди, которые считают, что теория эволюции угрожает их религиозным верованиям. Зная это, я чувствую себя обязанным посвятить последнюю лекцию "общественному сопротивлению теории эволюции".
На этой лекции я излагаю историю антинаучного и антиэволюционного движений, рассказываю об аргументах, выдвигаемых противниками эволюции, и о том, почему они неверны. Я четко даю понять, что вполне можно быть согласным с теорией эволюции и при этом оставаться верующим. Одно не исключает другого. Среди религиозных групп и организаций, которые согласны с теорией эволюции - Епископальная церковь, Всемирная лютеранская федерация, Объединенная методистская церковь, Пресвитерианская церковь, Объединенные Унитарии и Универсалисты, Римская Католическая церковь и Американский еврейский конгресс. На самом деле 77 процентов всех американцев-христиан принадлежат к конфессиям, которые поддерживают преподавание теории эволюции, и некоторые знаменитые евангелические христиане горячо ее одобряют - в том числе экс-президент Джимми Картер и доктор Фрэнсис Коллинз, директор Национального института здравоохранения. Даже папа Иоанн Павел II признал существование эволюции в статье, которую опубликовал в The Quarterly Review of Biology: в ней он заявил, что тело появилось в результате эволюции, а вот душа была сотворена. Папа Франциск тоже дал понять, что поддерживает теорию эволюции.
Эта лекция должна успокоить студентов - объяснить им, что религия и наука не обязательно должны спорить. Из всех лекций, которые я читаю, эта вызывает самые оживленные дискуссии после занятий. Тем не менее, студенты часто беспокоятся из-за того, что моя душа не будет спасена. Я никогда ничего не говорю о собственных религиозных взглядах, но, тем не менее, они считают, что я атеист. Одна студентка сказала мне, что надеется, что я вскоре приду к Богу. Когда я еще раз повторил, что Иоанн Павел II признает теорию эволюции, а уж он-то явно не атеист, она возразила: "Католики - не христиане". Некоторые просто говорили мне, что будут за меня молиться, причем очень усердно. Один студент объяснил мне, что как у благочестивого католика у него нет иного выбора, кроме как отрицать эволюцию. Он обвинил меня в том, что я выдумал слова папы. Когда я объяснил, что он может зайти на официальный сайт Ватикана и убедиться лично или даже позвонить в Ватикан и попросить поговорить с ученым, он продолжал настаивать, что ничего подобного на сайте Ватикана нет. Затем он показал на меня пальцем и заявил, что поверит мне только в том случае, если Иоанн Павел II придет на мою лекцию и лично повторит приписываемые ему слова. После этого он выбежал из аудитории и захлопнул за собой дверь.
Все дело в том, что преподаватель никогда не уверен, удалось ли ему что-либо изменить. Мы не знаем, до скольких студентов удалось достучаться. И я так и не смог смириться с тем, что, несмотря на все мои усилия как учителя, до некоторых студентов достучаться так и не удается. Каждый раз, когда из моей аудитории кто-то уходит, хлопнув дверью, я не могу не усомниться в своих способностях. Судя по оценкам от 24 000 студентов, которых я учил, 8 процентов из них меня просто презирают, но 90 процентов обожали мой курс. Я одновременно один из самых ненавидимых и любимых профессоров в университете.
Иногда мне говорят, что мне было бы легче жить, если бы я отказался от неустанных попыток продвигать теорию эволюции. Может быть. Но учитель биологии, который уклоняется от акцента на эволюции - это не учитель биологии. Я буду и дальше преподавать биологию так же, как сейчас, потому что биология имеет смысл только в свете эволюции.
И это послание иногда все-таки доходит до адресатов. Я помню одного студента, который на первом курсе ходил на мой семинар по эволюционной медицине. Он был ревностным христианином-евангелистом, который верил в то, что библейское описание сотворения мира - буквальная правда. На семинаре ему пришлось очень тяжело, он во всем сомневался и ставил под вопрос все, что мы читали. Через несколько лет мы снова встретились, и состоялся долгий, но легкий разговор. Он стал врачом; мой семинар, по его словам, так его расстроил, что он решил посетить публичные лекции креационистов, чтобы найти там доказательства моей неправоты. Но вместо этого он почувствовал неловкость от того, как ужасно лекторы извращали христианское учение, а также известные факты, чтобы продвинуть свои аргументы. Он рассказал мне, что понял: можно быть христианином и вместе с тем верить в теорию эволюции. А затем он сделал то, что может растрогать любого учителя: поблагодарил меня за то, что я открыл ему глаза, перевернул мир с ног на голову и дал понять, что линия между белым и черным вовсе не такая четкая.
-
-
29.03.2015 в 23:32-
-
30.03.2015 в 00:50До этой статьи я так же не знала ответа на этот вопрос
Спасибо за перевод!
-
-
30.03.2015 в 08:30loony_spectre, спасибо за перевод
-
-
30.03.2015 в 09:47-
-
30.03.2015 в 14:31Очень понравилась статья.))
-
-
30.03.2015 в 22:58-
-
17.04.2015 в 14:22Что ж там за школы такие в их америках... >< У меня вон 10 лет назад в школе верующая биолог была. И ничего, никто не сломался.