Вселенная без меня уже не та... (с)
Нет, богатство не создается сверху. Его там только проедают
Рутгер Брегман
Банкиры, фармацевтические гиганты, Google, Facebook... новая порода рантье обосновалась на вершине пирамиды, и они высасывают все соки у остальных.
Это статья об одном из главных табу нашего времени. О правде, которая редко признается, но которую, если подумать, невозможно отрицать. Правда состоит в том, что мы живем в перевернутом социальном государстве.
В наши дни и левые, и правые политики считают, что большая часть богатства создается сверху - визионерами, создателями рабочих мест, людьми, которые “добились”. Предприниматели, делясь с нами своим талантом и предприимчивостью, продвигают мир вперед.
Нет, мы можем, конечно, спорить о том, насколько успех заслуживает награды: философия левых состоит в том, что самые сильные плечи должны нести самый тяжелый груз, а правые боятся, что высокие налоги “прибьют” предприятия. Но, так или иначе, практически все согласны с тем, что богатство создается сверху.
Это предположение настолько укоренилось в нас, что даже проникло в язык. Когда экономисты говорят о “производительности”, они на самом деле имеют в виду размер вашей зарплаты. А когда мы пользуемся терминами вроде “социальное государство”, “перераспределение” и “солидарность”, то, по сути, подписываемся на идею, что существует два слоя общества: деятели и лодыри, производители и попрошайки, те, кто прилежно работают - и все остальные.
На самом деле все ровно наоборот. На самом деле вершину пирамиды держат на своих плечах мусорщики, медсестры и уборщицы. Они - настоящий механизм социальной солидарности. А все большее число тех, кого мы называем “успешными новаторами”, зарабатывают свое богатство за счет других. Люди, получающие самые большие пособия, находятся не внизу, а на самом верху пирамиды. Тем не менее, их зависимость от других остается скрытой. Практически никто о ней не говорит. Даже левые политики не считают это проблемой.
читать дальшеЧтобы разобраться, почему это так, нужно сначала понять, что есть два способа получать деньги. Первый - то, чем занимается большинство из нас: работа. Мы используем наши знания и ноу-хау (“человеческий капитал”, как это называют в экономике), чтобы создать что-то новое: приложение, свадебный торт, стильную прическу, идеально налитую пинту. Работать - это создавать. Ergo, работать - значит, создавать новое богатство.
Но есть еще и второй способ получать деньги. Это путь рантье: использовать свой контроль над тем, что уже существует, например, землей, знаниями или деньгами, чтобы стать богаче. Вы не производите ничего, но, тем не менее, получаете прибыль. Рантье, по определению, живет за счет других, используя свою власть, чтобы получить экономическую выгоду.
У тех, кто знает историю, термин “рантье” вызывает ассоциации с наследниками больших состояний, например, огромное количество бесполезных рантье из XIX века, о которых так хорошо рассказывал французский экономист Томас Пикетти. Сейчас этот класс возвращается. (По иронии судьбы, консервативные политики всячески защищают право рантье на ничегонеделание, считая налог на наследство вершиной несправедливости.) Но есть и другие способы отъема ренты. От Уолл-стрит до Кремниевой долины, от “большой фармы” до лоббистов из Вашингтона и Вестминстера - присмотритесь чуть поближе, и увидите рантье повсюду.
Сейчас уже нет четкой разделительной линии между трудом и рантьерством. Более того, современные рантье часто работают, как проклятые. Огромное число работников финансового сектора, например, прикладывают невероятную изобретательность (и усилия), чтобы получить “ренту” со своего богатства. Даже большие инновации нашей эпохи - компании вроде Facebook, Uber и т.д. - нацелены только на расширении экономики рантье. Проблема с большинством богатых людей, соответственно, состоит вовсе не в том, что они ленивы. Многие исполнительные директора пашут по 80 часов в неделю, чтобы повысить свое жалование. Соответственно, не стоит удивляться, что все они искренне считают, что имеют право на такое богатство.
Понадобится довольно-таки серьезный скачок воображения, чтобы посмотреть на нашу экономику как на систему, которая демонстрирует солидарность с богатыми, а не с бедными. Так что я начну с самого красноречивого примера современных халявщиков на вершине пирамиды - банкиров. Исследования, проведенные Международным валютным фондом и Банком международных расчетов - их вряд ли можно назвать очень левыми организациями, - показали, что большая часть финансового сектора превратилась в откровенных паразитов. Вместо того, чтобы создавать богатство, она его пожирает.
Поймите меня правильно. Банки помогают оценивать риски и доставлять деньги туда, где это необходимо - обе эти функции жизненно важны для хорошо функционирующей экономики. Но задумайтесь вот о чем: экономисты говорят нам, что оптимальный уровень долгов частного сектора составляет 100% от ВВП. Основываясь на этом уравнении, легко понять, что если финансовый сектор продолжит расти, он создаст меньше богатства, а не больше. А вот и плохая новость. В Великобритании долг частного сектора составляет 157,5% от ВВП, а в США - 188,8%.
Иными словами, немалая часть современного банковского сектора - по сути, огромный солитер, который пожирает больное тело. Банкиры не создают ничего нового, просто высасывают всех досуха, и у них для этого есть тысяча и один способ. Основной механизм, впрочем, всегда одинаков: предлагать кредиты, словно они вот-вот выйдут из моды, что приводит к инфляции цен на недвижимость и акции, затем получать хорошие проценты с этих завышенных цен (в форме дивидендов, комиссий, брокерских сборов и т.д.), а если все вдруг рухнет - пусть дядя Сэм разруливает.
Финансовые инновации, придуманные математическими гениями, которые работают в современной банковской индустрии (вместо университетов или компаний, которые вносят вклад в реальное процветание), по сути, сводятся к максимальному увеличению долгов. А долги - это, конечно же, способ получения ренты. Так что если вы считаете, что зарплата должна быть пропорциональна ценности работы, то из этого можно сделать простой вывод: многие банкиры должны получать отрицательную зарплату за то, что уничтожают больше богатства, чем создают.
Банкиры - это самый очевидный класс “тайных халявщиков”, но они, конечно же, в этом не одиноки. Многие юристы и бухгалтеры работают по схожей модели. Возьмите, например, уклонение от налогов. Множество трудолюбивых профессионалов с университетскими дипломами зарабатывают себе на жизнь за счет населения других стран. Или возьмите волну приватизаций в последние три десятилетия - она стала просто-таки карт-бланшем для рантье. Один из богатейших людей мира, Карлос Слим, заработал свои миллиарды, получив монополию на мексиканском рынке телекоммуникаций, а затем задрав цены до небес. То же можно сказать и о российских олигархах, которые после развала СССР скупили ценные государственные активы за бесценок и спокойно живут с ренты.
Но штука тут вот в чем. Большинство рантье не так легко распознать, как жадного банкира или олигарха. Многие из них маскируются. С виду они ничем не отличаются от обычных трудяг, потому что отчасти действительно делают что-то стоящее. И именно из-за этого “отчасти” мы не видим, как они получают огромную ренту.
Возьмите, например, фармацевтическую промышленность. Компании вроде GlaxoSmithKline и Pfizer регулярно выпускают новые лекарства, только вот большинство настоящих прорывов в медицине совершаются в тишине лабораторий, финансируемых государством. Частные компании в основном производят лекарства, которые похожи на уже существующие. Они патентуют их, а потом, благодаря маркетингу, легиону юристов и мощному лобби, многие годы живут с доходов. Иными словами, огромные доходы фармацевтических компаний складываются из маленькой щепотки инноваций и огромных горстей ренты.
Даже локомотивы современного прогресса вроде Apple, Amazon, Google, Facebook, Uber и Airbnb сшиты из ткани рантьерства. Во-первых, они существуют только благодаря открытиям и изобретениям государства (вся фундаментальная технология того же iPhone, от Интернета до батареек и от сенсорных экранов до распознавания голоса, была создана учеными, работавшими на государство). Во-вторых, они делают все возможное, чтобы избегать налогообложения, пользуясь для этого услугами множества банкиров, юристов и лоббистов.
Но это даже не самое важное: многие из этих компаний функционируют как “естественные монополии”, работая в петле положительной обратной связи: они становятся тем богаче и дороже, чем больше людей выкладывает свой бесплатный контент на их платформы. С такими компаниями невероятно сложно конкурировать, потому что чем они больше, тем сильнее.
Том Гудвин дал отличное определение этому “платформенному капитализму”: “Uber, крупнейший в мире оператор такси, не владеет ни одной машиной. Facebook, самая популярная медиакомпания мира, не создает контента. Alibaba, самый дорогой ритейлер, не имеет складов. А Airbnb, крупнейший в мире поставщик жилищных услуг, не владеет недвижимостью”.
Так чем же владеют эти компании? Платформами. Платформами, которыми хотят пользоваться очень многие. Почему? В первую очередь - потому, что они прикольные и веселые - и, соответственно, с этой точки зрения имеющие определенную ценность. Но главная причина, по которой мы так легко отдаем свой бесплатный контент Facebook состоит в том, что все наши друзья сидят на Facebook, потому что их друзья сидят на Facbook... потому что их друзья сидят на Facebook.
Большая часть доходов Марка Цукерберга - просто рента, собранная с миллионов картинок и видео, которые мы ежедневно раздаем бесплатно. И - да, нам, конечно, от этого весело. Но, с другой стороны, у нас нет альтернативы - на Facebook, в конце концов, сейчас сидят все. У Цукерберга есть сайт, на который очень хотят попасть рекламщики, а это не дешево. Не обманывайтесь милыми пилотными проектами вроде бесплатного Интернета в Замбии. Если все предельно упрощать, то Facebook - это обычное рекламное агентство. Более того, в 2015 году Google и Facebook положили себе в карман невероятные 64% всей прибыли от онлайн-рекламы в США.
Но разве Google и Facebook не делают вообще ничего полезного? Делают, конечно. Но ирония судьбы состоит в том, что их лучшие инновации лишь еще увеличивают экономику рантье. Они нанимают сотни программистов, чтобы они создавали новые алгоритмы, заставляющие нас кликать по все большему и большему количеству рекламы. Uber узурпировал отрасль такси, Airbnb перевернул гостиничную индустрию, а Amazon захватил торговлю книгами. Чем крупнее становятся такие платформы, тем они становятся и сильнее, и владельцы этих цифровых феодальных владений требуют все больше и больше ренты.
Вспомним определение рантье: человек, который пользуется своим контролем над чем-то, что уже существует, чтобы стать богаче. Средневековый феодал получал ренту, строя на дороге заставу и пропуская только тех, кто заплатит. Сегодняшние технологические гиганты, по сути, занимаются тем же самым, но на цифровой большой дороге. Используя технологию, которую финансируют налогоплательщики, они строят заставы между вами и бесплатным контентом других людей, при этом не платя почти никаких налогов с прибыли.
Вот так называемые инновации, от которых гуру Кремниевой долины в таком восторге: платформы становятся все больше, и можно с них получать все более крупные пособия. Так почему же мы смирились с этим? Почему большинство населения мира работает, стирая руки до костей, чтобы поддерживать этих рантье?
Мне кажется, здесь есть два ответа. Во-первых, современный рантье знает, что высовываться не стоит. Когда-то было время, когда все знали, кто здесь самый большой халявщик. Король, церковь и аристократы контролировали практически всю землю и заставляли крестьян платить огромные деньги, чтобы возделывать ее. Но вот в современной экономике рантьерство принимает куда более сложные формы. Сколько из нас способны объяснить, что такое кредитно-дефолтный своп или обеспеченное долговое обязательство? Или экономическую модель, стоящую за милыми Google Doodles? И разве ребята с Уолл-стрит или из Кремниевой долины тоже не работают, стирая руки в кровь? Значит, они же делают что-то полезное, правильно?
Возможно, что и нет. Типичный рабочий день исполнительного директора Goldman Sachs, конечно, совсем не похож на рабочий день короля Людовика XIV, но их модели получения прибыли, по сути, одинаковы - добиваться как можно больших пособий. “Самый мощный инвестиционный банк в мире, - писал журналист Мэтт Таибби о Goldman Sachs, - это огромный спрут-вампир, вцепившийся в лицо человечеству и втыкающий свой хоботок во все, что пахнет деньгами”.
Но среднестатистический богатый халявщик совсем не похож на спрута или вампира - он довольно успешно притворяется порядочным, трудолюбивым человеком. Он всячески старается выставить себя “создателем рабочих мест” и “инвестором”, который “зарабатывает” свои доходы благодаря высокой “производительности”. Большинство экономистов, журналистов и политиков, как правых, так и левых, с радостью проглатывают эту историю. Снова и снова совершается насилие над языком - выкачивание средств и эксплуатация превращаются в “создание” и “зарабатывание”.
Но не стоит думать, что это все - часть какого-то изобретательного заговора. Многие современные рантье убедили даже самих себя, что они - настоящие создатели ценности. Когда у нынешнего исполнительного директора Goldman Sachs спросили, в чем назначение его работы, он совершенно серьезно ответил, что “делает богоугодное дело”. Король-Солнце одобрил бы этот ответ.
Есть и вторая вещь, которая обеспечивает рантье безопасность. Мы все хотим стать раньте. Они втянули в свою экономическую модель миллионы людей. Задайте себе вопрос: с чего наш финансовый сектор получает наибольшую прибыль? Ответ: рынок недвижимости и пенсии. И то, и другое - рынки, очень важные для многих из нас.
В последние десятилетия люди все чаще берут кредиты, чтобы купить дом, и, естественно, они заинтересованы в том, чтобы цены на дома росли и дальше (читайте: возникали все новые пузыри). То же касается и пенсий. В последние несколько десятилетий мы все экономили, и наши пенсионные накопления огромны. Сейчас пенсионные фонды находятся под огромным давлением - им приходится вступать в союзы с самыми большими эксплуататорами, чтобы гарантировать достаточные дивиденды, которые удовлетворят инвесторов.
Вся штука в том, что феодализм оказался демократизирован. В большей или меньшей степени мы все зависим от подачек и пособий. Большинство из нас замешаны в этой рантьерской эксплуатации, которая привела к политическому договору между богатыми рантье, домовладельцами и пенсионерами.
Поймите меня правильно: большинство домовладельцев и пенсионеров не получают из этой ситуации никакой выгоды. Напротив: банки высасывают из них намного больше средств, чем они могли бы получить в качестве дохода от своих домов и пенсий. Тем не менее, довольно трудно бывает кричать “держи вора”, когда у тебя у самого рыльце в пушку.
Так почему же это происходит? Ответ можно свести всего к трем словам. “Потому что может”.
Рантьерство - это, по сути, вопрос власти. Король-Солнце Людовик XIV мог эксплуатировать миллионы, потому что у него была самая большая армия в Европе. Он ничем, по сути, не отличался от современного рантье, в руках которого закон, политики и журналисты. Вот почему банкиров штрафуют на смешные суммы за абсурдные аферы, а мать-одиночку, сидящую на государственном пособии, оберут до нитки, если она поставит галочку не в том месте.
Но самая большая трагедия, конечно, состоит в том, что экономика рантье съедает самых лучших и талантливых представителей общества. Когда-то выпускники университетов “Лиги плюща” шли в науку, на государственную службу и в образование, но сейчас они скорее предпочтут банк, юридическую фирму или маскирующиеся рекламные агентства вроде Google и Facebook. Если подумать, это просто безумие. Мы отдаем миллиарды долларов налогов, чтобы помочь нашим самым талантливым соотечественникам влезть повыше по корпоративной лестнице и научиться еще более внаглую требовать для себя пособий.
Впрочем, с уверенностью можно сказать одно: страны, в которых рантье получают власть, постепенно приходят в упадок. Посмотрите хотя бы на Римскую империю. Или на Венецию XV века. Или на Голландскую республику XVIII века. Паразит, засевший в организме ребенка, мешает его росту - точно так же и рантье лишает жизненных сил целую страну.
Инновации, которые продолжают появляться в экономике рантье, направлены в первую очередь на дальнейшее укрепление этой экономики. Возможно, именно этим объясняется то, что мечты семидесятых - летающие машины, лекарство от рака, колонизация Марса - так до сих пор и не сбылись, а вот банкиры и рекламщики получили в свои руки технологии в тысячи раз мощнее.
Но все не обязательно должно быть так. Заставы на дорогах можно разрушить, финансовые продукты - запретить вместе с “налоговыми гаванями”, лоббистов приструнить, патенты - не выдавать. Высокие налоги на большое богатство могут сделать рантьерство менее привлекательным - именно потому, что самые большие халявщики в обществе сидят на самой вершине пирамиды. И мы можем более справедливо распределять наши доходы с земли, нефти или инноваций с помощью, например, акций, принадлежащих сотрудникам, или универсального базового дохода.
Но подобная революция потребует совершенно другого рассказа о происхождении нашего богатства. Придется отказаться от старомодной веры в “солидарность” с жалким низшим классом, который заслуживает того, чтобы его несли на своих плечах сильнейшие представители общества, получающие рыночные (конечно же) оклады. Все, что нам нужно - дать по-настоящему трудолюбивым людям то, что они заслуживают.
И - да, я имею в виду мусорщиков, медсестер, уборщиц и так далее. Именно на их плечах едем мы все.
Рутгер Брегман
Банкиры, фармацевтические гиганты, Google, Facebook... новая порода рантье обосновалась на вершине пирамиды, и они высасывают все соки у остальных.
Это статья об одном из главных табу нашего времени. О правде, которая редко признается, но которую, если подумать, невозможно отрицать. Правда состоит в том, что мы живем в перевернутом социальном государстве.
В наши дни и левые, и правые политики считают, что большая часть богатства создается сверху - визионерами, создателями рабочих мест, людьми, которые “добились”. Предприниматели, делясь с нами своим талантом и предприимчивостью, продвигают мир вперед.
Нет, мы можем, конечно, спорить о том, насколько успех заслуживает награды: философия левых состоит в том, что самые сильные плечи должны нести самый тяжелый груз, а правые боятся, что высокие налоги “прибьют” предприятия. Но, так или иначе, практически все согласны с тем, что богатство создается сверху.
Это предположение настолько укоренилось в нас, что даже проникло в язык. Когда экономисты говорят о “производительности”, они на самом деле имеют в виду размер вашей зарплаты. А когда мы пользуемся терминами вроде “социальное государство”, “перераспределение” и “солидарность”, то, по сути, подписываемся на идею, что существует два слоя общества: деятели и лодыри, производители и попрошайки, те, кто прилежно работают - и все остальные.
На самом деле все ровно наоборот. На самом деле вершину пирамиды держат на своих плечах мусорщики, медсестры и уборщицы. Они - настоящий механизм социальной солидарности. А все большее число тех, кого мы называем “успешными новаторами”, зарабатывают свое богатство за счет других. Люди, получающие самые большие пособия, находятся не внизу, а на самом верху пирамиды. Тем не менее, их зависимость от других остается скрытой. Практически никто о ней не говорит. Даже левые политики не считают это проблемой.
читать дальшеЧтобы разобраться, почему это так, нужно сначала понять, что есть два способа получать деньги. Первый - то, чем занимается большинство из нас: работа. Мы используем наши знания и ноу-хау (“человеческий капитал”, как это называют в экономике), чтобы создать что-то новое: приложение, свадебный торт, стильную прическу, идеально налитую пинту. Работать - это создавать. Ergo, работать - значит, создавать новое богатство.
Но есть еще и второй способ получать деньги. Это путь рантье: использовать свой контроль над тем, что уже существует, например, землей, знаниями или деньгами, чтобы стать богаче. Вы не производите ничего, но, тем не менее, получаете прибыль. Рантье, по определению, живет за счет других, используя свою власть, чтобы получить экономическую выгоду.
У тех, кто знает историю, термин “рантье” вызывает ассоциации с наследниками больших состояний, например, огромное количество бесполезных рантье из XIX века, о которых так хорошо рассказывал французский экономист Томас Пикетти. Сейчас этот класс возвращается. (По иронии судьбы, консервативные политики всячески защищают право рантье на ничегонеделание, считая налог на наследство вершиной несправедливости.) Но есть и другие способы отъема ренты. От Уолл-стрит до Кремниевой долины, от “большой фармы” до лоббистов из Вашингтона и Вестминстера - присмотритесь чуть поближе, и увидите рантье повсюду.
Сейчас уже нет четкой разделительной линии между трудом и рантьерством. Более того, современные рантье часто работают, как проклятые. Огромное число работников финансового сектора, например, прикладывают невероятную изобретательность (и усилия), чтобы получить “ренту” со своего богатства. Даже большие инновации нашей эпохи - компании вроде Facebook, Uber и т.д. - нацелены только на расширении экономики рантье. Проблема с большинством богатых людей, соответственно, состоит вовсе не в том, что они ленивы. Многие исполнительные директора пашут по 80 часов в неделю, чтобы повысить свое жалование. Соответственно, не стоит удивляться, что все они искренне считают, что имеют право на такое богатство.
Понадобится довольно-таки серьезный скачок воображения, чтобы посмотреть на нашу экономику как на систему, которая демонстрирует солидарность с богатыми, а не с бедными. Так что я начну с самого красноречивого примера современных халявщиков на вершине пирамиды - банкиров. Исследования, проведенные Международным валютным фондом и Банком международных расчетов - их вряд ли можно назвать очень левыми организациями, - показали, что большая часть финансового сектора превратилась в откровенных паразитов. Вместо того, чтобы создавать богатство, она его пожирает.
Поймите меня правильно. Банки помогают оценивать риски и доставлять деньги туда, где это необходимо - обе эти функции жизненно важны для хорошо функционирующей экономики. Но задумайтесь вот о чем: экономисты говорят нам, что оптимальный уровень долгов частного сектора составляет 100% от ВВП. Основываясь на этом уравнении, легко понять, что если финансовый сектор продолжит расти, он создаст меньше богатства, а не больше. А вот и плохая новость. В Великобритании долг частного сектора составляет 157,5% от ВВП, а в США - 188,8%.
Иными словами, немалая часть современного банковского сектора - по сути, огромный солитер, который пожирает больное тело. Банкиры не создают ничего нового, просто высасывают всех досуха, и у них для этого есть тысяча и один способ. Основной механизм, впрочем, всегда одинаков: предлагать кредиты, словно они вот-вот выйдут из моды, что приводит к инфляции цен на недвижимость и акции, затем получать хорошие проценты с этих завышенных цен (в форме дивидендов, комиссий, брокерских сборов и т.д.), а если все вдруг рухнет - пусть дядя Сэм разруливает.
Финансовые инновации, придуманные математическими гениями, которые работают в современной банковской индустрии (вместо университетов или компаний, которые вносят вклад в реальное процветание), по сути, сводятся к максимальному увеличению долгов. А долги - это, конечно же, способ получения ренты. Так что если вы считаете, что зарплата должна быть пропорциональна ценности работы, то из этого можно сделать простой вывод: многие банкиры должны получать отрицательную зарплату за то, что уничтожают больше богатства, чем создают.
Банкиры - это самый очевидный класс “тайных халявщиков”, но они, конечно же, в этом не одиноки. Многие юристы и бухгалтеры работают по схожей модели. Возьмите, например, уклонение от налогов. Множество трудолюбивых профессионалов с университетскими дипломами зарабатывают себе на жизнь за счет населения других стран. Или возьмите волну приватизаций в последние три десятилетия - она стала просто-таки карт-бланшем для рантье. Один из богатейших людей мира, Карлос Слим, заработал свои миллиарды, получив монополию на мексиканском рынке телекоммуникаций, а затем задрав цены до небес. То же можно сказать и о российских олигархах, которые после развала СССР скупили ценные государственные активы за бесценок и спокойно живут с ренты.
Но штука тут вот в чем. Большинство рантье не так легко распознать, как жадного банкира или олигарха. Многие из них маскируются. С виду они ничем не отличаются от обычных трудяг, потому что отчасти действительно делают что-то стоящее. И именно из-за этого “отчасти” мы не видим, как они получают огромную ренту.
Возьмите, например, фармацевтическую промышленность. Компании вроде GlaxoSmithKline и Pfizer регулярно выпускают новые лекарства, только вот большинство настоящих прорывов в медицине совершаются в тишине лабораторий, финансируемых государством. Частные компании в основном производят лекарства, которые похожи на уже существующие. Они патентуют их, а потом, благодаря маркетингу, легиону юристов и мощному лобби, многие годы живут с доходов. Иными словами, огромные доходы фармацевтических компаний складываются из маленькой щепотки инноваций и огромных горстей ренты.
Даже локомотивы современного прогресса вроде Apple, Amazon, Google, Facebook, Uber и Airbnb сшиты из ткани рантьерства. Во-первых, они существуют только благодаря открытиям и изобретениям государства (вся фундаментальная технология того же iPhone, от Интернета до батареек и от сенсорных экранов до распознавания голоса, была создана учеными, работавшими на государство). Во-вторых, они делают все возможное, чтобы избегать налогообложения, пользуясь для этого услугами множества банкиров, юристов и лоббистов.
Но это даже не самое важное: многие из этих компаний функционируют как “естественные монополии”, работая в петле положительной обратной связи: они становятся тем богаче и дороже, чем больше людей выкладывает свой бесплатный контент на их платформы. С такими компаниями невероятно сложно конкурировать, потому что чем они больше, тем сильнее.
Том Гудвин дал отличное определение этому “платформенному капитализму”: “Uber, крупнейший в мире оператор такси, не владеет ни одной машиной. Facebook, самая популярная медиакомпания мира, не создает контента. Alibaba, самый дорогой ритейлер, не имеет складов. А Airbnb, крупнейший в мире поставщик жилищных услуг, не владеет недвижимостью”.
Так чем же владеют эти компании? Платформами. Платформами, которыми хотят пользоваться очень многие. Почему? В первую очередь - потому, что они прикольные и веселые - и, соответственно, с этой точки зрения имеющие определенную ценность. Но главная причина, по которой мы так легко отдаем свой бесплатный контент Facebook состоит в том, что все наши друзья сидят на Facebook, потому что их друзья сидят на Facbook... потому что их друзья сидят на Facebook.
Большая часть доходов Марка Цукерберга - просто рента, собранная с миллионов картинок и видео, которые мы ежедневно раздаем бесплатно. И - да, нам, конечно, от этого весело. Но, с другой стороны, у нас нет альтернативы - на Facebook, в конце концов, сейчас сидят все. У Цукерберга есть сайт, на который очень хотят попасть рекламщики, а это не дешево. Не обманывайтесь милыми пилотными проектами вроде бесплатного Интернета в Замбии. Если все предельно упрощать, то Facebook - это обычное рекламное агентство. Более того, в 2015 году Google и Facebook положили себе в карман невероятные 64% всей прибыли от онлайн-рекламы в США.
Но разве Google и Facebook не делают вообще ничего полезного? Делают, конечно. Но ирония судьбы состоит в том, что их лучшие инновации лишь еще увеличивают экономику рантье. Они нанимают сотни программистов, чтобы они создавали новые алгоритмы, заставляющие нас кликать по все большему и большему количеству рекламы. Uber узурпировал отрасль такси, Airbnb перевернул гостиничную индустрию, а Amazon захватил торговлю книгами. Чем крупнее становятся такие платформы, тем они становятся и сильнее, и владельцы этих цифровых феодальных владений требуют все больше и больше ренты.
Вспомним определение рантье: человек, который пользуется своим контролем над чем-то, что уже существует, чтобы стать богаче. Средневековый феодал получал ренту, строя на дороге заставу и пропуская только тех, кто заплатит. Сегодняшние технологические гиганты, по сути, занимаются тем же самым, но на цифровой большой дороге. Используя технологию, которую финансируют налогоплательщики, они строят заставы между вами и бесплатным контентом других людей, при этом не платя почти никаких налогов с прибыли.
Вот так называемые инновации, от которых гуру Кремниевой долины в таком восторге: платформы становятся все больше, и можно с них получать все более крупные пособия. Так почему же мы смирились с этим? Почему большинство населения мира работает, стирая руки до костей, чтобы поддерживать этих рантье?
Мне кажется, здесь есть два ответа. Во-первых, современный рантье знает, что высовываться не стоит. Когда-то было время, когда все знали, кто здесь самый большой халявщик. Король, церковь и аристократы контролировали практически всю землю и заставляли крестьян платить огромные деньги, чтобы возделывать ее. Но вот в современной экономике рантьерство принимает куда более сложные формы. Сколько из нас способны объяснить, что такое кредитно-дефолтный своп или обеспеченное долговое обязательство? Или экономическую модель, стоящую за милыми Google Doodles? И разве ребята с Уолл-стрит или из Кремниевой долины тоже не работают, стирая руки в кровь? Значит, они же делают что-то полезное, правильно?
Возможно, что и нет. Типичный рабочий день исполнительного директора Goldman Sachs, конечно, совсем не похож на рабочий день короля Людовика XIV, но их модели получения прибыли, по сути, одинаковы - добиваться как можно больших пособий. “Самый мощный инвестиционный банк в мире, - писал журналист Мэтт Таибби о Goldman Sachs, - это огромный спрут-вампир, вцепившийся в лицо человечеству и втыкающий свой хоботок во все, что пахнет деньгами”.
Но среднестатистический богатый халявщик совсем не похож на спрута или вампира - он довольно успешно притворяется порядочным, трудолюбивым человеком. Он всячески старается выставить себя “создателем рабочих мест” и “инвестором”, который “зарабатывает” свои доходы благодаря высокой “производительности”. Большинство экономистов, журналистов и политиков, как правых, так и левых, с радостью проглатывают эту историю. Снова и снова совершается насилие над языком - выкачивание средств и эксплуатация превращаются в “создание” и “зарабатывание”.
Но не стоит думать, что это все - часть какого-то изобретательного заговора. Многие современные рантье убедили даже самих себя, что они - настоящие создатели ценности. Когда у нынешнего исполнительного директора Goldman Sachs спросили, в чем назначение его работы, он совершенно серьезно ответил, что “делает богоугодное дело”. Король-Солнце одобрил бы этот ответ.
Есть и вторая вещь, которая обеспечивает рантье безопасность. Мы все хотим стать раньте. Они втянули в свою экономическую модель миллионы людей. Задайте себе вопрос: с чего наш финансовый сектор получает наибольшую прибыль? Ответ: рынок недвижимости и пенсии. И то, и другое - рынки, очень важные для многих из нас.
В последние десятилетия люди все чаще берут кредиты, чтобы купить дом, и, естественно, они заинтересованы в том, чтобы цены на дома росли и дальше (читайте: возникали все новые пузыри). То же касается и пенсий. В последние несколько десятилетий мы все экономили, и наши пенсионные накопления огромны. Сейчас пенсионные фонды находятся под огромным давлением - им приходится вступать в союзы с самыми большими эксплуататорами, чтобы гарантировать достаточные дивиденды, которые удовлетворят инвесторов.
Вся штука в том, что феодализм оказался демократизирован. В большей или меньшей степени мы все зависим от подачек и пособий. Большинство из нас замешаны в этой рантьерской эксплуатации, которая привела к политическому договору между богатыми рантье, домовладельцами и пенсионерами.
Поймите меня правильно: большинство домовладельцев и пенсионеров не получают из этой ситуации никакой выгоды. Напротив: банки высасывают из них намного больше средств, чем они могли бы получить в качестве дохода от своих домов и пенсий. Тем не менее, довольно трудно бывает кричать “держи вора”, когда у тебя у самого рыльце в пушку.
Так почему же это происходит? Ответ можно свести всего к трем словам. “Потому что может”.
Рантьерство - это, по сути, вопрос власти. Король-Солнце Людовик XIV мог эксплуатировать миллионы, потому что у него была самая большая армия в Европе. Он ничем, по сути, не отличался от современного рантье, в руках которого закон, политики и журналисты. Вот почему банкиров штрафуют на смешные суммы за абсурдные аферы, а мать-одиночку, сидящую на государственном пособии, оберут до нитки, если она поставит галочку не в том месте.
Но самая большая трагедия, конечно, состоит в том, что экономика рантье съедает самых лучших и талантливых представителей общества. Когда-то выпускники университетов “Лиги плюща” шли в науку, на государственную службу и в образование, но сейчас они скорее предпочтут банк, юридическую фирму или маскирующиеся рекламные агентства вроде Google и Facebook. Если подумать, это просто безумие. Мы отдаем миллиарды долларов налогов, чтобы помочь нашим самым талантливым соотечественникам влезть повыше по корпоративной лестнице и научиться еще более внаглую требовать для себя пособий.
Впрочем, с уверенностью можно сказать одно: страны, в которых рантье получают власть, постепенно приходят в упадок. Посмотрите хотя бы на Римскую империю. Или на Венецию XV века. Или на Голландскую республику XVIII века. Паразит, засевший в организме ребенка, мешает его росту - точно так же и рантье лишает жизненных сил целую страну.
Инновации, которые продолжают появляться в экономике рантье, направлены в первую очередь на дальнейшее укрепление этой экономики. Возможно, именно этим объясняется то, что мечты семидесятых - летающие машины, лекарство от рака, колонизация Марса - так до сих пор и не сбылись, а вот банкиры и рекламщики получили в свои руки технологии в тысячи раз мощнее.
Но все не обязательно должно быть так. Заставы на дорогах можно разрушить, финансовые продукты - запретить вместе с “налоговыми гаванями”, лоббистов приструнить, патенты - не выдавать. Высокие налоги на большое богатство могут сделать рантьерство менее привлекательным - именно потому, что самые большие халявщики в обществе сидят на самой вершине пирамиды. И мы можем более справедливо распределять наши доходы с земли, нефти или инноваций с помощью, например, акций, принадлежащих сотрудникам, или универсального базового дохода.
Но подобная революция потребует совершенно другого рассказа о происхождении нашего богатства. Придется отказаться от старомодной веры в “солидарность” с жалким низшим классом, который заслуживает того, чтобы его несли на своих плечах сильнейшие представители общества, получающие рыночные (конечно же) оклады. Все, что нам нужно - дать по-настоящему трудолюбивым людям то, что они заслуживают.
И - да, я имею в виду мусорщиков, медсестер, уборщиц и так далее. Именно на их плечах едем мы все.
@темы: Переводы, Politix Schmolitix
-
-
01.03.2018 в 10:59спасибо, прочла с огромным интересом. Унести к себе можно?
-
-
01.03.2018 в 11:50-
-
01.03.2018 в 12:44Можно я тоже утащу?
-
-
01.03.2018 в 13:26Насколько я понимаю, это в разделе "пользовательских блогов". Но тем не менее.
-
-
01.03.2018 в 13:56Тоже унесу.
-
-
03.03.2018 в 12:34ты, кому невмоготу, взвали-ка и меня на шею
Отличная статья, спасибо вам за перевод!